Господь на престоле. Вокруг Серафимы
Взывают друг к другу: «Свят-свят Саваоф!»
Присутствие святости столь ощутимо,
Что даже пророк устоять уж не смог.
Ведь всё колебалось от тех восклицаний…
«О горе, погиб я, несчастен мой рок,
Достоин от Бога я лишь порицаний, –
В ужасной тревоге промолвил пророк, -
«Царя Саваофа увидеть глазами
Не может никто в этой жизни земной.
Во мне всё твердит, что не чист я устами,
О Боже, что сделаешь ныне со мной?»
И уголь горящий, к устам поднесённый
От жертвы, коснулся. А голос в тот час:
«Очищен твой грех, и теперь ты спасённый».
Затем был услышан Всевышнего глас:
«Кого Мне послать? И найдётся ль охочий?»
Исаия вдруг произнёс: « Я готов
(Коль есть во мне дух Твой пророческий, Отчий)
Нести сред народа небесную новь».
***
Пойдём среди мира, омытые кровью,
Ответим на Божий небесный призыв,
Поделимся так же евангельской новью
И тем, как Спаситель нам небо открыл.
Ионий Гедеревич ,
Salem, USA
Поднимаю в небо взоры,
Где сияет красота;
Голубые там просторы,
Там живёт моя мечта.
Для души там дом готовый;
Путь закончится земной,
И войду я в мир тот новый,
В мир чудесный и святой.
Прочитано 2992 раза. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Хороший стих.Даже пророку Исайи нужно прижечь уста.А нам?Всегда помнить,кого имеем право сейчас через жертву Христа
назвать Отцом.! Комментарий автора: Спасибо, Женя. Без жертвы Христа невозможно оправдаться. Он наша праведность.
Благословений.
2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.